«О, разум! Медитируй с убеждением: «Я, воистину, высший Брахман*, ибо сущность Моя – чистое сознание, и нет для Меня привязанностей, ибо никакие усилия не могут ограничить Меня или уничтожить».
«Учитель никогда не советовал верить рабски. «Слова – это только шелуха, – говорил он, – обретайте уверенность в божьем присутствии через собственный радостный контакт в медитации»».
На илл.: Шри Юктешвар Гири – учитель Свами Йогананды.
«Медитация о чём угодно, что представляется добрым. … Можете сосредоточиться, на чём вам нравится – на полюбившемся пейзаже, на месте, где вам хорошо, на мысли, которая вам по душе, на чём угодно, что поможет вам сосредоточиться».
Лама Тубтен Еше «Блаженство внутреннего огня. Сокровенная практика Шести йог Наропы».
«Необязательно специально анализировать природу отсутствия независимого самобытия собственного «я». Вполне достаточно созерцать это отсутствие в виде распахнутого пространства и осознавать, что оно не является отображением вашего привычного самосожалеющего представления о себе самом. Вы переживаете состояние кристальной чистоты, не затронутое омрачениями эгоистических конфликтов или надоевшими сложностями относительного восприятия. Это ваше истинное состояние. Пребывайте же в нём спокойно и неколебимо».
«Когда люди слышат слово «медитация», большинство из них думает о сидячей медитации. Существует множество видов медитаций. Осознанная медитация может практиковаться везде и в любом положении, в котором находится тело: сидим мы, ходим, стоим или лежим. Если мы совершаем ежедневные действия с осознанностью, мы практикуем медитацию».
«Я вернулся в Сёиндзи и посвятил себя медитации самоосознания, упражняясь в ней со всё нарастающим усердием. В продолжение менее трёх лет, не прибегая к лекарствам, иглоукалыванию или прижиганию, я очистился ото всех болезней, беспокоивших меня много лет. Более того: вместе с этим я испытал невыразимую радость великого сатори* шесть или семь раз, прорвавшись и проникнув к самым корням всех труднопонимаемых, труднопроникаемых, трудносхватываемых, труднопроходимых коанов…»
д.м.н. Б.Л.Смирнов «Махабхарата. Вып.VII, часть 2». 1963г.
«Исходя из положения Санкхьи об отсутствии принципиальной разницы между эмпирическим субъектом и объектом (…) Патанджали считает, что субъект может получить любые качества объекта путём охватывания его своим тонким телом (…), то есть медитационным погружением в данное качество. Самьяма и её ступени определяются в Йога-сутре (III, 1–4) так:
1. «Дхарана есть удержание мысли на каком-нибудь определённом предмете», таким образом, в состоянии дхараны субъект и объект ещё строго различаются.
2. (…) «ток (сознания), единственно туда (направленный), есть дхьяна». Между дхараной и дхьяной нет качественной разницы, скорее здесь можно говорить о количественной разнице.
3. «Когда (при продлении сосредоточения) исчезает какая бы то ни была форма (объекта) и отображается лишь суть (artha) – это самадхи».
Я напряжённо слушаю музыку, «весь превратился в слух», то есть выключил восприятия других чувств (пратьяхара), но я ещё чётко различаю мелодию, её ритм, темп, гармонизацию и пр. Исполняемое произведение есть ещё для меня вполне определённый объект, которым я всецело занят, такое психическое состояние называется дхарана. Но по мере напряжения внимания отдельные элементы начинают стушёвываться, произведение начинает восприниматься как нечто целое, простое, оно овладевает моим вниманием настолько, что всё остальное уже не воспринимается, и уходят мысли как нечто, облекаемое в слова, это дхьяна – созерцание. Наконец, наступает момент, когда звуки перестают восприниматься, как таковые, внешним слухом, с утратой внешнего впечатления музыки утрачивается самосознание, и в музыке реально снимается субъект и объект – остаётся только бытие музыки в субъекте и бытие субъекта в музыке, что оказывается тождеством вне категории времени и пространства – это самадхи. Когда человек постепенно выходит из такого состояния, он вновь воспринимает, но где-то очень вдалеке, форму музыки – оркестровку, мелодию и пр. и в такой же мере утрачивает душу музыки; чем больше слагаемых из воспринимающих анализаторов, тем более чётко разграничиваются субъект и объект и восстанавливается течение психологического времени. Эти состояния настолько субъективны, что попытка описать их кончается полной неудачей…»
Архиепископ Антоний (Голынский-Михайловский) «Путь умного делания. О молитве Иисусовой и божественной благодати».
«При созерцательной жизни, в молитве чистой человеку становится доступным предвидение дальнейших степеней совершенства, которые возможно обрести на высших уровнях духовной жизни после вхождения в молитву зрительную. Ум при созерцательной жизни восходит от совершенства к совершенству, все добродетели возрастают до полноты своей, просвещаясь от доброт Божьих, питаясь духовной пищей Духа Божья с трапезы Отца Небесного, человек вселяется умом в обители Неба, проходя различные степени истинного ведения, посещая одну за одной всё более светлые обители Небесного Отца. В созерцательности человек бывает крестоносцем, по подобию Христа Крестоносца, во всём творя волю Отца своего Небесного».
«Притчи Дзэн-Буддизма» / Сборник «Притчи. Ведический поток». Сост. С.А.Кукушкин, Г.А.Ганус.
«Лин-чи принёс послание Бодхидхармы из Китая в Японию и преобразил мировоззрение всей страны, показав совершенно новый духовный мир.
Он отрицал пользу сидячей медитации, считая её подготовительным этапом к медитации постоянной, ежеминутной. Он считал, что человек, живя с полным осознанием окружающей обстановки и не отделяя себя от неё, при полном сосредоточении на выполняемом им деле, неизбежно проявляет, по мере очищения, свою истинную божественную природу. Лин-чи говорил, что стремление к просветлению точно так же скрывает от нас нашу истинную природу, как и мирские стремления и привязанности.
Ученик обратился к Лин-чи:
– Я только что пришёл в ваш монастырь. Пожалуйста, учите меня!